Чипидро.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------

Разговор о Хуйне

---------------------------------------------------------------------------------------------------------

Автор: Юрий Слабоумов.
Москва, 1995.

                  1.
В детстве еблом торговал.
Торговал уверенно и чисто.
Когда я чисто простывал,
То поступал затем ручисто.

Мне бабы были не нужны,
Хотя порой о них мечтал.
Мечтанья – чисты и нежны –
Я их руками обласкал.

Я Люде Зыкиной сто писем в день
Писал, писал, и не было ответа.
Мечтал попасть под ее сень,
Влюблен я был блядь без привета.

О, Люда, тебя я видел в потных снах,
Когда носки во тьме кричали,
И жилы стыли на руках – 
Ведь лишь они меня спасали.

Мне говорили – подрасти,
Потом пиздуй бля на завод,
Семью потома заведи,
Расти детей, ебана рот!

Корми страну, политбюро
Своим ебическим трудом,
Но развалилось все само,
Все развалилось под Горбом.

Он охуительно прошелся
По головам, всех отьебав,
И, бля, карман опять подмелся,
И пали люди, отсосав.

И, как всегда, не восставали,
Им хуй во рту теплей любви,
Их толстяки опять ебали,
И люди срались, как могли.


Ебали ближнего они.
Ебали верно и сурово.
Меняли баксы на рубли,
Назад меняли все по новой.

«Ебут – зачем сопротивляться?
Кто нас ебет – тот царь и бог.
Пониже будем нагибаться.
Кто против, тот – навеки лох.

Кто возмущается – тот лох.
Он просто не умеет воровать.
Ему положено бля срать
И все говно свое сгребать.

А умный нахуй не робеет,
В порядке очереди он,
Ебет того, кто бля слабее,
И он кончает, слыша стон.

Тот, кто умней, находит место,
И доит, доит всех и вся.
Завод и фабрика – невеста,
Он процветает, склад ебя.

Все остальные пусть сосут.
Но всех светлей – одна мечта –
Себя наверх страны воткнуть
И подоить всех как с листа».

Но я тогда забил на все
И письма Люде отсылал.
Я ждал ответа, ждал и ждал,
И свет ночи во мне линял.

      2.


Однажды Люда написала:
-Иди ты на хуй, еб те мать.
Твоя хуйня меня достала.
Зачем такое мне писать.

Вотще тогда я озарился.
Цветы весны во мне взросли.
От светлой радости напился
На пивняке – меня нашли

Менты. Суровые ребята.
Три класса, два, а то – один.
Пинали дружно всем отрядом,
Глотая жгучий никотин.

Один, совсем интеллектуал,
Сказал – ну вот, тебе пиздец.
Ты бля по улице шагал
В нетрезвом виде, молодец.

Гони бабло, не то повесим
Немало хуен на тебя.
Так я отправился, невесел.
В кармане было ни рубля.

И дома – тоже не рубля.
Пошел к соседу – тот был рад.
«Ебать, ведь ты достал меня,
Нашел и ты бля блядь мандат».

И вот пиздец свой ожидая,
Я вышел в ночь один, с ножом.
Тьма расступилась, не мешая,
Мне расправляться  со врагом.

Так ебанул я в первый раз.
Так понял я, что жизнь – лишь искры.
Любой, кто против, пидарас,
Его конец – хуйной в тьму выстрел.

     3.

«О, Люда, Люда»-, я писал,-
«Ответь мне, милая, опять.
Я в прошлый раз не то сказал,
Я был неправый, еб те мать.

Наверно, слишком откровенно,
Я написал тебе о том,
Что сердце так проникновенно
Умеет думать о былом.

Я написал тебе о Кубе,
О фестивале молодежи,
О том, воду резать в ступе,
О том, что – неровен рожей.

Я вспоминал олимпиаду.
Я вспомнил Брежнева опять
И все его, ебать, награды,
И опусканье гроба, блядь.

Наверно, я смешен судьбой,
И мне с тобою, бля, не жить,
Но без тебя мне не прожить,
Я твой навеки бля герой».
И вновь она мне отвечала:
«Иди ты на хуй, Ебанько!
Таких, как ты, вокруг немало,
Мне без тебя дышать легко.

Хорош заебывать меня!
Ты слышишь, перхоть, хватить сраться,
Я посадить могу тебя,
И не со мной тебе ебаться!»

Я был расстроен от души.
Я  взял топор и вышел в ночь.
Я взял мозги и стал толочь,
Я плоть чужую стал крошить.

Потом, мутнея бля сознаньем,
Я понял, что пиздец настал.
Погибло мира созерцанье,
Я все на свете проебал.

  4.

Менты меня не забирали,
Они не знали про меня.
Они других опять сажали,
В моих убийствах обвиня.

Сначала я хотел сдаваться.
Но время шло, хуенье спало.
Я прекратил с собой ебаться,
Ебаться грубо, как попало.

Случайно встретилася мне
Одна служительница порока.
Она тонула бля в вине,
Была морщиниста до срока.

Я понял, что пришла надежда,
Мой шанс о Люде позабыть,
Остановиться сисек между,
Не одному греху служить.

Мы стали правильной семьей.
Мы завели два топора.
И до сих пор мы на ура
Чужой играем мы судьбой.