Александра Васильевна.









Былина.





Книга 1. Стихи о детстве.




Детство зеленое.
Далекие поезда.
Детство зеленутое.
Еще не тронутая никем пизда.


Зеркальце малое
Саша брала.
Нагибалась, подносила,
Смотрела, удивлялась.

Становилась у зеркала раком.
Оглядывалась.
Думала: что значит поза сия?
Что значат желания этой позы?


Как-то с девочками
Пошла Саша к мужской бане
Взабрались на дерево
Смотрели на мужиков голых.

А у мужиков-то,
Ох, и болталось-то между ног.
У кого большое, у кого - малое.
У кого - волосатое. у кого- не очень.

И поняла Саша,
Что самая большая мечта на свете,
Самая яркая и странная мечта,
Прижаться к этому губами.

и с тех пор мечтала она
День и ночь на пролет.
И приходили к ней во сне хуи
Большие и малые,

Толстые и худые,
Белые и черные,
С обрезанной плотьью или нергитянские,
Корейские, японские, инопланетянские.

Приходили к ней и хуи стеклянные,
Чисто символические.
Вот и есть он,
Ан-хуй, и нету его.

надолго запомнила Саша
Смысл слов Ан-хуй.
Поняла Саша,
Что это неспроста.


Ан-хуй, ан-хуй, ан-хуй,
Что значит - нет нихуя,
Хуй вам моржовый вместо денег!
Хуй, хуй, хуй!


Забывала эити слова юная Саша,
Потом носва вспоминала.
И мечтала, мечтала она
о хуях долгих и сладких.

Вот прилетает к ней во сне
Огромный мохнатый вафел.
Спрыгиввает Саша с  кровати.
Взлетает, аки грорлица,

Повисает на вафле.
И взлетает вафля в воздух.
И летит над городами и селами,
над океанами и странами.


Как видит вафел самолеты,
то шатает яйцами в знак приветствия,
а самолеты серебристые
Машут крыльями большими.

Как видит вафел горабли,
То шатает яйцами власатыми.
А корабли -пароходы
Сигналы в обратку подают.



Прилетает Саша назад.
Вафел ее оптускает, но напутствует:
Не радуйся, королевна.
Я к тебе еще приду.

Дай срок.
Поиграемся.
Побалуемся
С пиздой твоей, покуда непознанной.


И запомнила Саша
Слова эти навеки долгие.
Королевна....




Книга 2. Королевна.


Ишли медведи.
Ишли лесами.
А мимо них на коне
Ехала Алаксандра Васильевна.


Вскричали медведи:
Куда пиздуешь, Александра Васильевна.
Ох, милые мои, хорошие, отвечала,
Зарплатку вам везу.

Это охуительно, ответили медведи.
А то уж давно денег мы не видали.
Нихуя, ни копейки, ни рубля,
Стонут малы детушки,

Стонут, хуево им,
Заебались без конфетушек.
Без молочка, без сметанки,
Да и денег нет,


Чтоб говны убрать,
Оссинизатора бля нанять.

Э, бля! - замечала Александра Васильевна.
Бля, однако.
А вы знаете. медведи,
Что вместо зарплаты везу я вам хуй магический,
Хуй стеклянный.

Алеша Попович,
Душа ефрейторская,
Имел со мной совет да сношения,
Порешили мы заказать этот хуй в специальной мастерской.


Думала, думала я, решала,
А и не королевна ли я?
В зеркало смотрелась,
Раком нагибалась и оглядывалась.

Вроде и морщиниста жопа, а и ничо,
А все же я и королевна.
А раз я королевна, то нахуя,
Нахуя вам, медведи, зарплата.

Поставите этот хуй
У себя в офисе,
Будете вокруг него
Бля нахуй танцевать.

Смотрели медведи
на хуй стеклянный,
Хуй хуйдающий,
Не могли понять, что же с ним делать.


Думали, думали,
Залупаться аль не залупаться.
Думали, мозговали,
решили, что хоть и пизда Александра Васильевна,

а все же подождем,
Вдруг и смиловиться она
И выдаст что-нибудь окроме хуя стеклянного.
и так ждали они. 
и так и поныне ждут.





Книга 3.

У зеркала.



Свет мой, зеркальце, скажи,
А большой ли кардан у меня?
Толст ли он, худ ли?
Захотят ли меня еще мальчики младые?

Хуй его знает, зеркало отвечает.
Просто так это хуй победишь.
Победа над хуем - ни правда, ни ложь,
Ни ебанная психология языка тела.


Это, блядь, сложный риторический вопрос.
Но кардан твой явно спустил,
и его нужно подтягивать.
И, если сказать откровенно,

То дохуя, дохуя.
Надо, блядь, вызвать тягач,
и тягачом этим натягивать кожу,
Бля нахуй кожу.

Рассторилась Александра Васильевна
И разбила зеркало вдребезги.
И больше не стало говорящего зеркало.
Не было никогда ни у кого.

Али и не королевна я,
Сказала тогда себе Александра Васильевна.
Хуля толку, что жопа спустила.
Зато есть, кого ебать.


Если и не пиздой своей липкой,
С первыми признаками зеленого моха,
То, хотя бы, на бабки.
А и возъебу я медведей в лесу!

Жить хотят хорошо?
Хуй им на воротник.
Хуй им на погоны,
Хуй, блядь, на экран монитора.


Так, подойдя к двери.
Крикнула она уборщица:
Теть Лен, убирите осколки
И вот вам ключи.


Принесите мне из подсобки
Коробку стеклянных хуев.
Хуев новых, в стружке, в пенопласте,
В тальке, бля блять!

И вот и приносят ей хуи,
И смотрит на хуи
Александра Васильевна
И думает - али я не королевна?

Хоть и жопа спустила,
Хоть и пизда травой заплелась,
Хоть и целлюлит победил,
А все ж - королевна я.

А если кто-то против,
То и похуй мне.
У меня есть в подчинении
Медведи-медведушки.


А и отъебу я их.






Книга 4.


Новый воз стеклянных хуев.





Медведи в ту пору
Уж и смирилися с тем,
Что вместо зарплатушки
Получают они хуй стеклянный.

А и надеялись они,
Что и смилостивится королевна,
Даст им денежек,
Чтобы накормить детишек.

А тут приходит 
Новая хуйня,
Хуйня махровая,
Вофлобеющая.


Приходит с завозом
Товаров диковенных
Хуев воз,
Хуев непростых, финдиперсовых.

Блестят хуи, переливаются,
Мерцают, словно звезды,
Словно галактики,
Словно, блядь, голливудские улицы.

Одни хуи толстые и короткие,
Другие - тонкие и длинные,
Третьи - и толстые и длинные,
С залупами расскаршенными, 
Будто наконечники ракет.

Средь них выделяются
Хуи непростые, музыкальные.
Портешь его, и слышится музыка,
И песни слова: хуй вам, хуй вам, хуй вам.

Поняли тогда медведи,
Что не ждать им милости
От королевны, блядь,
От королевны, блядь, целлюлитовой.

Поняли и поникли,
Стали совет держать,
Что же делать им,
Что придумать.

И решил тут один медведушка,
Умный и самый опытный
Призвать на помощь поэта матюршинного
Юрия по батюшке Слабоумова.





Книга 5.


Военный совет.


То хуйня недетская,
Юрий говаривал.
Хуйня классическая,
В русский дух завернутая.

Среди всех хуен мира,
Хуен многомерных иль простых,
Средь всех вофлобанов говноедствующих
Королевны - опасней всех.

Не зря говорят, 
Что пизда за рулем не езда.
Потому и пизда у руля-
То хуйня.

Коль познала она вкус кровушки,
То уж и не ждать вам от нее
Нихуя интересного,
Окроме еще большего воза хуев.

А что, спрашивается,
Делать вам с этими хуями будет,
Когда из них можно будет дом сложить.
Да только не строят домов из хуев.

Хуй сложишь.
Хуй цементом слепишь.
Мажешь цементов, а он сквозь проходит,
А хуй стеклянный так себе и сияет.

Потому предлагаю
е ебать мозги усталые,
Мозги голодные,
Думы впалые.


Позвоем на помощь Мандита.
Он все и рассудит.


Книга 6.

Александра Васильевна и Мандит.



Едет Александра Васильевна
На мерседесушке по улице Каляева.
Едет и радуется.
Ох, и королевна же я.

Хочу, ебу пиздою замшелою.
Хочу, не ебу.
Хочу, казню,
Хочу - помилую.


Что хочу, то, блядь нахуй,
Ебать копать, ебанный в рот,
То я с медведушками своими и делаю.
Ох и хорошо мне.

Тут останавливает машину хуйня непростая.
Но - вряд ли человеческая.
Ибо зубы у него - ебучечные,
Отточенные, сверкающие.

Глаза - огромандные,
А окроме головы - и нет нихуя,
Только ноги в ботинках лаковых,
Огромных, мериканских.


Открывает дверцы хуйня непростая,
Шляпой усложненная,
Подвези, говорит,
свет очей, королевна,

А я тебе за это
Пизду потреплю,
Мох посошкребу,
Нож мой для этого приспособленный.

Охуела Александра Васильевна.
Затрепетала при виде ножика.
Тряслась и волновалась,
А и не смогла сказать ничего.

Так и поехали они с Мандитушкой,
А тот стал песенки петь королевне,
И одна - страшнее другой,
И каждая - смыслу хуйпобедимая.


Спел Мандит про всех героев хуйни,
Героев достойных пера поэтов,
Кисти художников,
Камеры Бертолуччи.


Спел про род мандитский,
Большой и зубастый,
Опасный, ножастый,
Ебанаротпобеждающий.


Спел Мандит и говорит:
Нахуя, пизда ты стареющая,
Нахуя зда ты немеющая,
Нахуя успокоиться не можешь ты.

Али денежек мало тебе.
Али и жопу мало понатолкала.
Али в жопе место еще есмть свободное,
Хочешь еще и в пизду затолкать?

Иль ебать тебя некому.
Ходит муженек твой по бабонькам,
Али Алешу хочешь ты,
Душу ефрейторскую.



А знаешь, свет мой, королевна,
А давай я тебя и удовлетворю.
А так как хуем ебать я неприученный,
Буду тебе в пизду ручку ножика совать.

Обосралась тут Александра Васильевна,
И от говнеца завоняло в мерседесушке


Эпилог.


Ночью темной, беззвездной,
Ночью синей пресиней,
Ночью страшной, месяцистой,
Прилетает к Саше вафел.

Да и не просто вафел.
Настоящий шестикрылый семихуй.
Шелестит крыльями.
Трещит всеми семью залупами.

Что ты хочешь? - кричит Саша.
Что хочешь ты, хуйня особенная,
Хуйня сильная,
Мне неподвластная.


Ох, трепещи! - кричит вафел.
Знаешь ли ты, кто я?
Знаю, знаю.
Хуй там, ничего ты не знаешь!

Я - новая модель аэровафель,
Аэровафел, модель 6/7.
Мне пиздец? - спрашивает Саша.
Не за тем я пришел, - отвечает вафел,-

Пришел я поведать тебе об одном 
Старинном пророчестве,
О котором ты бля слышала,
Но теперь забыла.......